Книга 2. Начало века - Страница 232

232

(88) Книга С. А. Котляревского «Ламеннэ и новейший католицизм» (М., 1904). См. рецензию на нее в «Весах» (1904, № 6, с. 59–60; подпись: В. С).

(89) Выражение восходит к эпизоду из Книги Пророка Даниила (III, 19–28): три отрока были ввержены в раскаленную печь, но, охраняемые ангелом, остались там невредимыми.

(90) Эпизоды из Деяний Святых Апостолов: явление Господа Савлу на пути в Дамаск во внезапном осиянии небесным светом (IX, 3–6), внезапная смерть Анании, уличенного Петром во лжи перед Богом (V, 1–5).

(91) Энесы — члены Народно-социалистической партии, созданной осенью 1906 г. (с июня 1917 г. — Трудовая народно-социалистическая партия).

(92) Самуил — пророк, последний из Судей Израилевых, увещевавший свой народ отринуть иноземных богов и служить одному Господу (1-я Книга Царств, VII, 3–4).

(93) Македония в начале XX в. оставалась под властью Турции. К августу — сентябрю 1903 г. относится македонское национально-освободительное (Илинденское) восстание против турецкого ига, провозгласившее республику и подавленное турецкими войсками.

(94) Эта размолвка относится, по всей вероятности, к зиме 1904–1905 г. 15 июля 1905 г. Флоренский писал Белому в этой связи: «Хотя Вы, кажется, и сердитесь на меня за наши разногласия этою зимою и хотя в результатах наших действительно разногласия, но я все-таки считаю Вас так близким к себе и по цели, и даже по путям, что пишу. Близким считаю потому, что знаю одинаковость наших основных настроений (сказочность) и исходных пунктов развития» (ГБЛ, ф. 25, карт. 24, ед. хр. 18).

(95) См.: Флоренский П. Спиритизм как антихристианство. — Новый Путь, 1904, № 3, с. 158–167.

(96) После окончания в 1908 г. Московской духовной академии и принятия (в 1911 г.) сана священника Флоренский являлся профессором кафедры истории философии Московской духовной академии, в 1918–1920 гг. работал ученым секретарем и хранителем ризницы в Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры (Сергиев Посад).

(97) Об осени 1903 г. Белый вспоминает: «…я в себе ощущал в то время потенции к творчеству „ритуала“, обряда; но мне нужен был помощник или, вернее говоря, помощница — sui generis гиерофантида; ее надо было найти; и соответственно подготовить; мне стало казаться, что такая родственная душа — есть: Нина Ивановна Петровская. Она с какой-то особою чуткостью относилась ко мне. Я часто к ней стал приходить; и — поучать ее»; «Моя тяга к Петровской окончательно определяется; она становится мне самым близким человеком, но я начинаю подозревать, что она в меня влюблена; я самое чувство влюбленности в меня стараюсь претворить в мистерию <…> я не знаю, что мне делать с Ниной Ивановной; вместе с тем: я ощущаю, что и она мне нравится как женщина; трудные отношения образуются между нами» (Материал к биографии, л. 41 об. — 42).

(98) Ср. характеристику психологического облика Петровской в мемуарном очерке Ходасевича о ней («Конец Ренаты»): «Из жизни своей она воистину сделала бесконечный трепет, из творчества — ничего. Искуснее и решительнее других создала она „поэму из своей жизни“»; «…лихорадочная погоня за эмоциями, безразлично за какими. Все „переживания“ почитались благом, лишь бы их было много и они были сильны»; «Жизнь свою она сразу захотела сыграть — ив этом, по существу ложном, задании осталась правдивою, честною до конца. Она была истинной жертвою декадентства» (Ходасевич В. Ф. Некрополь, с. 9, 12, 13).

(99) Ефим Львович Янтарев. См. письма Петровской к нему (ЦГАЛИ, ф. 1714, оп. 3, ед. хр. 3).

(100) Петровская покончила с собой в Париже, отравившись газом, в ночь на 23 февраля 1928 года. См. некролог, написанный, по всей вероятности, В. Ходасевичем (Дни, 1928, № 1340, 25 февраля).

(101) Эриннии (эвмениды; греч. миф.) — три богини мести (Алекто, Тисифона, Мегера).

(102) Отношениями с Н. И. Петровской, завязавшимися в 1904 г., непосредственно навеяны стихотворения разделов «На Сайме» и «Из ада изведенные» в книге Брюсова «Execpavoc;. Венок», вышедшей в свет в декабре 1905 г.

(103) Над романом «Огненный ангел» Брюсов работал с лета 1905 до лета 1908 г.; в письмах к Петровской (июль 1905 г.) он называл это произведение «Твой роман» (ГБЛ, ф. 386, карт. 72, ед. хр. 12). Подробнее см.: Гречишкин С. С. Лавров А. В. Биографические источники романа Брюсова «Огненный ангел». — Wiener slawistischer Almanach, 1978, Bd. 1, S. 79-107; Bd. 2, S. 73–96; Бенькович М. А. «Огненный ангел» Валерия Брюсова (этап интеллектуальной дуэли). — В кн.: Из истории русской литературы и литературной критики. Кишинев, 1984, с. 18–36.

(104) Белый намекает на изменение в характере своих отношений с Петровской, происшедшее в конце января — начале февраля 1904 г.:

...

…произошло то, что назревало уже в ряде месяцев, — мое падение с Ниной Ивановной; вместо грез о мистерии, братстве и сестринстве оказался просто роман. Я был в недоумении: более того, — я был ошеломлен; не могу сказать, что Нина Ивановна мне не нравилась; я ее любил братски; но глубокой, истинной любви к ней не чувствовал; мне было ясно, что все, происшедшее между нами, — есть с моей стороны дань чувственности. Вот почему роман с Ниной Ивановной я рассматриваю как падение; я видел, что у нее ко мне — глубокое чувство, у меня же — братское отношение преобладало; к нему примешалась чувственность; не сразу мне это стало ясно, поэтому не сразу все это я мог поставить на вид Нине Ивановне; чувствовалось — недоумение, вопрос; и главным образом — чувствовался срыв: я ведь так старался пояснить Нине Ивановне, что между нами — Христос; она — соглашалась; и — потом, вдруг, — „такое“. Мои порывания к мистерии, к „теургии“ потерпели поражение

(Материал к биографии, л. 42 об. — 43).

232